Меж двух огней - Страница 166

166

– Он снова поменял курс, шкипер, – кратко доложил ее старший тактик. – Я не… Боже правый!

Мантикорский эсминец дал еще один сдвоенный залп, и половина летящих в цель ракет несла генераторы помех, а не боеголовки. Они играли дьявольские шутки с активной защитой «Керебина», и Штеллингетти снова выругалась, когда еще один рентгеновский пучок пробил корпус ее судна.

– Поражен девятый гразер! – доложил главный инженер из центра аварийного контроля. – Тяжелые потери, гражданка капитан! – Возникла непредвиденная пауза, затем доклад возобновился. – Повреждены пятнадцатый и семнадцатый генераторы бортовой защиты. Мы можем совсем потерять семнадцатый.

– Хорош этот сукин сын, шкипер, – сказал тактик.

– Да уж, и это по моей вине мы с ним сцепились! – проворчала Штеллингетти.

Она могла сделать это признание, поскольку народный комиссар Райдель (который, по здравой оценке Штеллингетти, был законченным ослом) находился сейчас на «Ахмеде» и обменивался мнениями с гражданином коммодором Юргенсом. А это означало, что она могла хотя бы в этом сражении управлять своим судном самостоятельно, не беспокоясь о том, что ей будут шипеть под руку… и что она могла быть откровенной со своими офицерами.

Гражданин коммандер Эдвардс только хмыкнул, сидя на своем рабочем месте в тактической секции, но они оба знали, что она права. Их залп по крайней мере в три раза превосходил залп вражеского эсминца, и, несмотря на невероятно эффективную активную защиту монти, падающее ускорение свидетельствовало о серьезном повреждении импеллера. Ракетные поединки с мантикорцами обычно заканчивались не в пользу Хевена, Штеллингетти знала об этом, однако надеялась изрешетить противника, не приближаясь к нему на расстояние выстрела энергетического оружия, единственное удачное попадание которого могло иметь катастрофические последствия.

Но получилось по-другому. «Керебин» все еще побеждал (он был настолько больше и крепче эсминца, что любой другой исход трудно было себе представить), но пока он крушил монти, монти сумел нанести ему серьезные и опасные повреждения. А тем временем – и Штеллингетти со злостью наблюдала за сигнатурами на экране – проклятые грузовые корабли удирали во все лопатки, как черти. Это их не спасет, в конце концов (наверное!), но они разбегались во все стороны, пока крошечный эскорт отчаянно и безнадежно сражался, прикрывая бегство подопечных. Будь рейдер один, расходящиеся векторы беглецов дали бы превосходный шанс уйти хотя бы троим из них.

Вот только «Керебин» был не один. Два его ближайших соседа спешили на помощь, поднятые по тревоге сообщением Штеллингетти, посланным сразу же после обнаружения каравана, и они, несомненно, передали сигнал по цепочке. Пикеты были рассеяны так далеко друг от друга, что даже ближайшему понадобится не один час, чтобы добраться сюда, но в Провале Селкира плотность частиц была низкой (для гиперпространства), и торговцы не успеют ускользнуть от гравитационных датчиков «Керебина» до подхода помощи.

По крайней мере троим-то из них точно крышка. Однако одно судно, которое тактики первоначально приняли за линейный крейсер, все-таки имело шанс уйти. Оно развивало поразительное для торгового судна ускорение, и Штеллингетти очень хотелось узнать, что это за дьявольская штука. Это, конечно, не военный корабль, как первоначально определил БИЦ. Ни один мантикорский линейный крейсер не сбежал бы, оставив эсминец в одиночку прикрывать его уход.

Нет, это, должно быть, все-таки гражданское судно, и Штеллингетти почувствовала холодную дрожь, когда эта мысль пришла ей в голову. Чем бы оно ни было, на нем была установлена превосходная активная защита, а также импеллер военного образца, чему Штеллингетти была в данном случае только рада. Корабли дозорной линии дрейфовали заглушив все активные системы со скоростью 40000 км/с, чтобы обычное движение, происходившее с учетом местных условий на скорости в 44000 км/с, само нагоняло их, когда в поле зрения «Керебина» попал маленький конвой. Штеллингетти выпустила первый полный бортовой залп по «линейному крейсеру» в полной уверенности, что это ее самый опасный противник. Активная защита остановила многие из выпущенных снарядов, несмотря на то что они застали монти врасплох, но все же Штеллингетти насчитала три прямых попадания. Не будь на судне активной защиты, оно было бы полностью уничтожено, а если на самом деле это было то, что Мария внезапно заподозрила…

– Ладно, Джон, – мрачно сказала она Эдвардсу. – не будем больше ходить вокруг да около. Беглый огонь из всех орудий.

Ей страшно не хотелось расходовать боеприпасы таким образом, пока оперативная группа вдали от источников снабжения, но если она не задавит активную оборону эсминца, это будет ее самый несчастный день, будь он неладен.

– Так точно, шкипер. Беглый огонь.

– Рулевой, курс два-шесть-ноль, ускорение – максимальное. Сокращайте дистанцию.

– Есть курс два-шесть-ноль, ускорение – максимальное.

«Керебин» направился на сближение со своим невероятно живучим противником. Штеллингетти на секунду оглянулась на экран, а затем связалась с боевым информационным центром.

– БИЦ слушает. На связи гражданин коммандер Геррик.

– Джейк, это шкипер. Пусть кто-нибудь сравнит характерные излучения цели Один с нашими данными по мантикорским пассажирским лайнерам класса «Атлас».

– Пасс… – Геррик прервался. – Боже мой, шкипер! Если это – «Атлас», то у него может быть до пяти тысяч пассажиров на борту, и мы точно попали в него по крайней мере три раза!

166